Вопросы педагогики

Возьмем хотя бы оригинальное толкование им циркуляров. Он их понимал часто совсем наоборот, и, Боже упаси, если ему кто-нибудь из преподавателей на совете возражал! Возражений он вообще не терпел и всех преподавателей считал «мальчишками», ничего не понимающими в вопросах педагогики. Филологом он также был «оригинальным». Он, например, даже русские слова, как например, слово «дурак» производил от иностранных слов и заставлял учеников записывать и заучивать свои бредни. Своеобразны были его словопроизводства из чисто русских слов. Например, он доказывал, что слово «скотина» происходит от слов «скот» и «тын», якобы корова прыгнула через тын, отсюда «скотина»… Слово «мужик» он тоже объяснял по-своему. Он его производил от слова «му» — звук, издаваемый коровой, и «жик» — подражание свисту от удара палкой. И получалось, что корова мычала, а мужик ее ударил, отсюда ударяющий прозван «мужик».

К экзаменам он обыкновенно ученикам заранее намечал, что каждый из них будет переводить по-латыни, и когда ученики давали хорошие ответы, то он повторял им: «Видите, вот как надо проводить предмет…» Мы, конечно, приходили в «умиление» от такого назидания своего руководителя.

Ученики его терпели, ибо он подходил под их мировоззрение; он им был выгоден, так как ничего не давал и ничего не требовал от них по-латыни. Уроки его проходили у них весело, ибо он любил, когда ученики гоготали при его остротах, и ученики, зная слабость своего «преподавателя», подчас доходили до такого экстаза, что на шум выскакивал преподаватель соседнего класса.

При таком директоре педагогические наши советы были похожи на оперетки: или все мы молчали, или ругались с председателем. Говорили на советах обо всем, исключая вопросы педагогического характера.

Коллеги мои все были довольны характерными для современной школы педагогами.